История двести пятьдесят шестая

С некоторых пор мне нравится заглядывать в Лунный календарь. И не просто заглядывать, а учитывать рекомендации по лунным суткам: на предмет еды, предпочтительных занятий, планов вообще. Кстати, о планах.

Не знаю, срабатывает ли правило «Во что веришь, то и работает», но только убеждалась: если Лунный календарь советует именно в какой-то день ничего нового не предпринимать или, допустим, серьезных дел на будущее не задумывать, то имеет смысл принять совет к сведению.

История двести пятьдесят пятая

Выбор в пользу естественного, а не искусственного в моем случае просто зашкаливает. Шерсть и хлопок, лен и шелк, кожа и дерево. Все это нравится на ощупь. В пору периода неуравновешенности в своей жизни (у каждого на этот счет есть что вспомнить) я могла надеть какую-нибудь вискозную красоту, выйти из дома и, усевшись в машину, ощутить пронзительное раздражение кожи. В районе последнего шейного позвонка начинался буквально зуд.  Кроме шуток: отключала мотор и шла домой переодеваться. Прибывала на работу на десять минут позже, но в хлопковой блузке и в состоянии гармонии.

От вирусной боли в горле прописала мне венская врач полоскание. Им оказалась жидкость ядовито-голубого цвета. Про вкус ее даже не упоминаю, но колер точно вштыривал.

История двести пятьдесят четвертая

Недавно побывала у гинеколога. Мой первый профилактический визит на эту тему здесь, в Вене, свелся к тому, что я – по рекомендации подруги – отправилась к русскоговорящему врачу. По-другому в то время возможным ничего не представлялось.

Было не очень комфортно. Она, врач, то и дело сетовала на то, что русский уже почти забыла (когда-то жила или училась в России – я уточнять не стала), постоянно и натужно подыскивала слова, и меня эти лингвистические экзерсисы слегка утомили. В этот раз – тоже по рекомендации знакомой, но уже с точки зрения именно профессиональных качеств доктора – выдвигаюсь к австрийскому специалисту.

История двести пятьдесят третья

На уроке немецкого кто-то из группы сказал: в Вене на днях было землетрясение. Что-то вроде четырех или четырех с половиной баллов. Поскольку никто не располагал актуальными личными ощущениями, а вся информация черпалась исключительно из новостей, мы посмеялись: подумаешь, мол, не Средняя все же здесь Азия и не Япония.

А вот вчера вечером без отрыва от соплепроизводства (пардон), прихлебывая чай с лимоном и медом, лежу себе на кровати и вдруг ощущаю, как она подо мной подпрыгивает. Понимаете? Одним ощутимым толчком. В ту же секунду распахиваются дверцы гардероба и так же стремительно закрываются. И далее – покой и тишина.

История двести пятьдесят вторая

Когда покидаешь город, впечатления от него превращаются в калейдоскоп: немного смещаются, что-то исчезает, что-то приукрашивается. Стамбул видится мне уже мозаично. И в первую очередь – сценками или ситуациями, мало привычными в силу своей ментальности.

Узкая мощеная улочка возле проспекта Истикляль уходит круто в гору. Собственно проспект еще спит, я иду к Галатской башне выпить стаканчик чая – люблю присаживаться в кафе с видами. Слышу мелодию в приятном голосовом мужском исполнении.

История двести пятьдесят первая

Утро еще отбрасывает долгие косые тени, потому что оно раннее. А предлинный хвост из желающих попасть в Голубую мечеть уже огибает весь ее внутренний двор.

Одна радость – очередь движется сравнительно быстро, и у скуки ожидания нет ни единого шанса. На входе всем велено разуваться – пакетики для переноски обуви выдают тут же, женщин с непокрытыми головами обеспечивают голубыми платками.

История двести пятидесятая

Есть абсолютно недоступные моему пониманию финансовые нюансы. Например, купленные еще в эпоху московской жизни чудесные кожаные ботинки за 1300 рублей (конечно, сезонная распродажа, да и давно это было) и наклейка резиновой профилактики на их подошву в обувной мастерской за 950. По-моему, степень цен не сопоставима.

А как, скажите, может стоить плавание на кораблике по Босфору к далеким островам 2,5 турецкие лиры? Это один евро.