История двести пятьдесят первая
Утро еще отбрасывает долгие косые тени, потому что оно раннее. А предлинный хвост из желающих попасть в Голубую мечеть уже огибает весь ее внутренний двор.
Одна радость – очередь движется сравнительно быстро, и у скуки ожидания нет ни единого шанса. На входе всем велено разуваться – пакетики для переноски обуви выдают тут же, женщин с непокрытыми головами обеспечивают голубыми платками.
Шаг по мягкому ковру внутрь мечети, как в бездну, с той только разницей, что не вниз, а вверх. Ощущение небесной высоты потолка, в глазах чуть рябит от лазурной мозаики, которая повсюду, невероятно низкие люстры с бессчетными тускловатыми лампочками придают всему ощущение нездешнего уюта. Последнее еще усугубляется: уж больно мягок и ворсист красный ковер под босыми стопами. Ступать по нему – настоящая отрада для кожи.
Первая моя в жизни мечеть. Непривычно: вместо изображений повсюду только надписи. Замысловатой не разгадываемой вязью, как будто очутилась внутри мудрой книги. Почему-то отчаянно хочется не только больших букв, но и картинок, по возможности чудных. Но их же нет. И вдруг взгляд радостно цепляется за абсолютно инородное.
Под самым высоченным куполом алеет объемное пятнышко – блестящее, неопределенной формы. Вглядываюсь. Воздушный шарик из фольги в форме сердечка! Накачанный, очевидно, водородом, каким-то чудом пронесенный мимо охраны в мечеть и рванувший из чьих-то пальцев пусть и прямо в самом здании к облакам.
Он так невообразимо высоко, что снять его невозможно. И так мал издалека, что заполошенному взгляду туриста или самоуглубленному – верующего, почти незаметен.
Видеть его – определенно в радость, причем в какую-то очень личную. Знаю точно: в воспоминаниях о Стамбуле что-то со временем потускнеет. Но только не это крохотное красное сердечко, нашедшее случайный приют в необычном месте, между священными для всех мусульман именами.
