История сто восемьдесят седьмая

В понедельник из-за головной боли отменила важную встречу, во вторник почувствовала себя немного лучше, а вчера пришлось все же глотать таблетку от мигрени. Сегодня утром поехали с мужем гулять в дивный лесопарк: под пение птиц и шелест тополей я совсем было отошла от страданий.

Потом легкий ветерок сменился таким неуемным, что деревья закачались. И сразу вместе с этим голова снова разболелась и уже не отпускала до самого дома, где пришлось опять принимать убойной силы таблетку.

История сто восемьдесят шестая

Зоопарк Вены – это как ремонт. Существует начало осмотра, но конца и края прогулке по нему все равно не видать. Второй год исправно покупаю себе годовой абонемент, хожу туда в любое время года, и каждый раз наблюдаю что-то, до сей поры невиданное. Собственно, сегодня истекает срок очередной годовой карты, а потому решаю: да здравствуют крокодилы-бегемоты-обезьяны и так далее.

Целенаправленно двигаюсь в сторону, которую всегда игнорирую из-за вольера с жирафами, зависая возле этих пятнистых подолгу. До сих пор не уверена, что существует душевная смута, которая не отступает на второй план, когда любуешься как будто плывущим по-над землей длинношеим. Жирафы в честь прохладного дня скрываются в павильоне, и мне гораздо проще отклониться от обычного маршрута.

История сто восемьдесят пятая

Вчера звонила в Москву поздравить подругу с днем рождения. Когда отшумели песни пожелательного характера, она у меня спрашивает: «А как твои дела, Лика? Чем занимаешься?» На мой ответ, что, мол, учу свой венский Deutsch, на том конце несуществующего уже давным-давно провода повисло вежливое молчание. Непонятно подруге, почему второй год учу и когда же, наконец, выучу.

Мне и самой, между прочим, поначалу казалось, что вот-вот все закончится – и ручей на языке Гете исторгнется из моих уст бурным потоком. Но, каким невероятным это ни покажется, на подобный ход развития событий рассчитывать не приходится. Язык оказался крепким орешком: со сложной грамматикой и кучей правил, которые превращают любой искрометный монолог в заранее продумываемые про себя куски.

История сто восемьдесят четвертая

Если не ошибаюсь, сало называют «хохляндским золотом». О возможности достать его здесь, в Вене, спрашиваю Нехаму – она родом из Западной Украины и пришла в нашу группу немецкого немного позже остальных.

Дело в том, что в Австрии продается и поедается только копченое сало, оно же «шпек» – не сравнимо с настоящим. Нехама рада, что кто-то из москалей интересуется ее национальным богатством, и с неделю назад получаю из ее рук замороженный шмат настоящего белоснежного сала – передали из Ивано-Франковска.

История сто восемьдесят третья

Занудна ли я? Смею надеяться, нет. Но то, во что верю, могу повторять много раз и на одном дыхании. В пору славной юности ухаживал за мной один доктор. Воспитанный, образованный, харизматичный.

Вел он свои мужские осадные дела терпеливо, потому что иначе в моем случаем все равно было невозможно. И на каком-то этапе я почувствовала, что кувшин его терпения вот-вот покажет дно. Помнится, кофе мы тогда пили.

История сто восемьдесят вторая

Держать православный Пост вдали от России – дело непростое. Для меня, по крайней мере. Ни с приятельницей кофе попить (потому что без молочной пены или сливок этот напиток как-то сразу перестает быть любимо-венским), ни конфету, которой радушно угощают, съесть.

А в ресторанах и кафе вообще засада, потому как никто из официантов толком не понимает, что вообще надо подавать в таких случаях. Как объяснить, что в тушеные овощи не следует добавлять для тонкого вкуса сливочное масло, а в шпинатный суп – сливки. Большинству обитателей западной Европы разница между вегетарианством и постом заметна не более, чем отличия, например, в татуировках индейцев. Когда точка над птичьим клювом – это знак вождя, а точка над хвостом – его оруженосца.

История сто восемьдесят первая

Долго ли, коротко ли, а пора для импланта настает, наверное, в жизни каждого. В моем случае сразу для двух. По доброй австрийской традиции я отправляюсь делать их в Венгрию, потому как венские цены на появление зубного заменителя во рту даже озвучивать неприлично.

В который раз убеждаюсь: неведение само по себе счастье. Понятия не имея о том, как это должно и будет происходить, спокойно получила обезболивающие уколы и уселась ждать их действия. Воображение рисовало, впрочем, всякие неприятные картины, но после того, как заметила легкое дрожание своих же рук, решила: хватит. Буду отдаваться потоку событий и расслабляться по максимуму.