История сто восьмидесятая
Дивную эпоху первомайских демонстраций я застала в детстве. Махровой пышности банты, белые гольфы (мы жили в ту пору в Чехии, где гораздо теплее, чем в России, и уже в апреле цвела сирень), а еще непременный атрибут для махания у трибун – цветок на палке, вращающийся от ветра, как вертушка.
Было интересно собираться группой советских граждан в специально оговоренном месте, долго чего-то ждать, затем шагать в сторону ратуши, непонятно почему опять стоять, потом вдруг бежать и опять зависать надолго перед главной площадью города Либерец. И, наконец, под звуки марша и торжественные слова диктора с почти левитанскими интонациями выходить к ратуше, усиленно махать цветком, улыбаться и чувствовать холодок острого счастья под ложечкой.
Поскольку Чехия в ту пору принадлежала к странам социалистического лагеря, то все на 1 Мая у нас было, как у людей. И непременные задушевные отмечания праздника нашей семьей у кого-нибудь в гостях. Бывало, что радушная хозяйка баловала гостей (само собой, наших же, советских) винегретом или присланной из Москвы селедкой «Иваси» с бородинским хлебом. И гулянье приобретало уже не только ностальгический, но и некий безудержный характер.
Сейчас для меня большим изумлением оказалось то, что первое мая отмечают, оказывается, и в Европе. По всей Австрии сегодня выходной. День Труда, в честь которого никто, разумеется, не трудится. И даже говорят, что возле городской ратуши состоится шествие с песнями, речами и праздничными посиделками.
Между прочим, ратуша в чешском городе Либерце отличается редкой красотой. И еще более она знаменита тем, что это – копия (уменьшенная) Венской ратуши. Об этом я слышала много раз. И, очутившись в австрийской столице немыслимое количество лет спустя после детства, отправилась смотреть на заветное здание, чуть не обмирая от испуга: а вдруг окажется непохожей? На ту, которую я так отлично помню.
Молва не подвела. Они действительно, как сестры-двойняшки с поправкой на размеры. Но ведь и я сейчас гораздо больше той девочки в белоснежных гольфах, с трещащим на ветру огромным цветком и перманентной готовностью к счастью.
