История двести шестьдесят пятая
Расколотый кусок полена – самый острый край предназначался знаете для чего? На него ставили провинившегося ребенка. Так, чтобы колени приходились как раз на этот край. При одной мысли о таком наказании – мороз по коже. Эта самая деревянная чурочка – музейный экспонат. В числе прочих, рассказывающих об истории последних ста лет жизни общества в Вене.
Не знаю, как с остальными членами нашей немецкоговорящей группы, а на меня больше всего произвели впечатления саги экскурсовода о бедной и нищей жизни в столице Австро-Венгерской империи начала прошлого века.
Девяносто процентов населения жили более чем убого, не имея ни своего жилья, ни запасной пары обуви, на которую приходилось копить и откладывать по полгода. Обувь чаще всего жала, потому что ссыхалась из-за перемен погоды. Пальцы на ногах калечились. Было принято снимать углы или просто койки для ночлега, и так всю жизнь. Основная еда – хлеб, мясо в лучшем случае раз в неделю. Ходили в обносках. О том, чтобы передвигаться на лошадях, и речи не было, расстояния в городе преодолевались исключительно пешком по грязи и прочим прелестям, оставляемым на каждом шагу тягловой силой гужевого транспорта.
Как-то все это не укладывается в моем сознании, потому что читала Цвейга, и Йозефа Рота, и Роберта Музиля. У них Вена и ее жизнь абсолютно другая. И потом: а как же, спрашивается, бальные, к примеру, традиции? Своими глазами видела старинные фото на одной выставке: балы белошвеек, балы прачек, балы извозчиков. Знаменитые, пышные, с вполне приличными нарядами участников и угощением. Эти люди – тоже из упомянутых нищих 90 процентов? Или наоборот – входят в десять из категории богатых?
Еще нам показывают квартиру с предметами быта и всякой утварью (до старинного пылесоса) того же времени. Жилье зажиточных венцев. Цилиндры и трости в прихожей, ванная комната. Проточной воды в современном понимании в домах не было – просто на лестнице или на площадке этажа находился кран, из которого в кувшин или ведро горничная набирала воду для умывания и омовения господ.
Затем собственно гостиная с деревянной резной мебелью – у моей питерской подруги в квартире дома 1900 года на Лиговке стоит точно такая же. Огромное зеркало в темной, лакированного дерева оправе, буфет, гардероб с множеством створок. Конечно, рояль и музыкальная шкатулка. И еще – большой стол под абажуром. В эпоху отсутствия телевизора – центр семейного быта. За ним собирались не только трапезничать, но и читать книги вслух или вышивать.
Кстати, ели иногда по нескольку часов кряду, и все это время дети обязаны были сидеть с идеально прямой спиной, не касаясь спинки стула. А голову держать так прямо, что – пробный вариант – на ней мог спокойно хоть весь обед лежать пухлый том. И произведшая на всех неизгладимое впечатление остро обрубленная чурочка для наказания подрастающего поколения тоже из этой же квартиры.
Было ли все это именно так на самом деле? Наверное, никто сейчас уже точно не скажет. Я никогда не была сильна в статистике, но для сравнения охотно узнала бы всякие процентные соотношения в других странах: богатых и бедных. Как было в России, Англии, Франции. Разумеется, в ту эпоху. Тогда можно было бы получить адекватное представление о венской ситуации. Хотя, думаю, и современные сводки на эту тему ничуть не менее интересны?
