Родители прошлые и настоящие

Четыре года назад газеты писали про уникальную школу брянского села Сенного.
Половина ее учеников – 15 из 29 – приемные дети, взятые на воспитание учителями.
Еще одна такая школа появилась на Брянщине, в селе Кульнево Жирятинского района.
И это немного другая, своя история.

Пополнили баланс

В десяти школьных дневниках из 22 росписи учителя и мамы – совпадают. Редко, но метко вылетит на уроке «ну, маам!». А нечего своим занижать! Но математик Валентина Сергеевна строга:
– Меня дети спросят: «Почему это ваша Юля не подготовилась, учительская дочь?» И если Даня раз нашалит, два, перед коллегами неудобно, осадочек. Вот я требую со своих: и учебу, и поведение, и внешний вид, опрятность.

Своими Юля Радченко и Даня Волков стали математику Кульневской средней школы Валентине Недостоевой шесть лет назад.
Дочка оканчивала 11-й класс, уже определилась поступать в Брянск. И матери в какой-то момент стало жутко: уедет – и пустота. Навсегда?
Эта мысль почти одновременно пришла в голову ей и директору школы Галине Леонидовне Сахаровой. У той дочь и сын еще раньше осели в Брянске, обзавелись семьями. Директор Сахарова погрустила недолго. И рассудила, не мудрствуя: «Годы еще позволяют, силы остались – может, еще одно сердце счастливым будет?» И стала искать, кого взять на воспитание из детдома или приюта.
Учителя Сенного в 2008-м признавались открыто: совместили два добрых дела – детям дали семью и малокомплектную обезлюдевшую школу спасли от закрытия. Действительно, 15 приемных ребят Сенного составляли более половины школьного населения. И сейчас так.
Учителя Кульнева уверяют: в 2006-м, когда брать детей в семьи начинали они, мода на оптимизацию до них еще не дошла. В школе было 63 ученика! Это только два года назад в районе стали поговаривать о возможном ее закрытии. Так что спасали они исключительно себя, искали для своей жизни продолжения, наполненности и смысла.

– И осталась я одна на корню! – рассказывает школьный повар Надежда Ивановна Сахарова. Повзрослела, уехала взрослая дочь. А Надежда Ивановна стала доглядывать бабушку, дедушку, мать. Потом доглядывать стало некого. Нянчить внуков вдоволь не получалось – дочка с зятем только наездами. Муж по полгода на заработках – уезжал валить лес под высоковольтными линиями.
На селе всегда так: если мужик не пьет – значит дома не особо мелькает.
И Надежда Ивановна решилась. Забирать Витальку Щербакова из Жуковского детского дома выехала вся семья: «Я, дочка, зять, внук и внучка. Это не мне была утеха, а будущий член всей семьи, мы так полагали. «Виталик, поедешь к нам?» – «Не знаааю...» А через неделю поехали домой – 3 октября 2011 года. «Из приемных наш – самый поздненький», – умиляется «мама».

– Это был цирк! Мы набрали колбасы, йогуртов, конфет. И в машине уже – угощать. А он переживает за нашу Маринку: «Марин, что ж ты не ешь! Поешь вкусненького!» Сам управляется славно и ей сует.
Дома баня, торт за семейным столом. А наутро в кровати хлеб под подушкой. Потому что в детдоме ужин в шесть часов и дальше как хочешь. «Мам, вдруг не будет хлеба в доме – я припас!» И до сих пор бывает такое «вдруг».
Даню первое время в туалет приходилось за руку водить – все ему прошлая мать мерещилась. На память о ней шрамы на голове – била пустой бутылкой.
Вернулся сам Сахаров с заработков, Даня сориентировался мгновенно: «Папка? Паапка!». И повис на шее. Папка ни с чем плохим у него не ассоциировался. Никакого папки в его жизни до сих пор не было.
Папка – это про Катю, приемную дочь директора Галины Сахаровой. С поваром Сахаровой Надеждой они родня – замужем за братьями. До того, как стать Кате дочкой директрисы, была она дочкой алкоголика, «гения места». Соседи рассказывали: четырехлетнюю Катю, отец будил в три ночи, слал за водкой. В 30-градусный мороз в резиновых сапожках. А потом его осудили. И бабушка умерла. Дети попали в райбольницу. Родные дяди и тети не пожелали забрать их к себе. Из больницы был один путь – в детский дом. Катя вспоминает: «Я уже тогда поняла, что чуда ждать не надо, к нам оно не придет». Ей было семь лет, Илье пять. И тут появляется Галина Леонидовна. Надо было пройти все стадии оформления: детей пришлось бы забирать из детдома. Глава района – новый, незнакомый, но Сахарова рискнула обратиться. Ответ был человеческий: «Под мою ответственность завтра забирайте детей».

– Вхожу во двор с детьми, – продолжает Сахарова, – и мысленно к своим родителям: «Мама, папа, благословите и помогите!»
Родной отец детей Тарановых не сразу сложил свое оружие – родительские права. Девять месяцев Сахарова-директор воспитывала Катю и Илью без государственной поддержки, только на себя рассчитывая. Пока, наконец, не дошло до Таранова-отца письмо: «Ты подумай, я рядом, ты всегда детей можешь увидеть, только исправляйся. Дети будут в хорошей семье – присмотрены, накормлены, одеты, любимы, обучены! А так усыновят их в Америку или в Германию – и не будешь знать, что с ними». Он и согласился. Уступил права.
Пришли коллеги в дом Леонидовны. Как после родов встреча: поздравления, цветы, подарки, угощения – большой праздник. Сколько игрушек, вещей подарили! Катя и Илья до сих пор помнят, как вручали им, как тормошили, радовались за них люди.
С этих пор Кульнево так и встречало каждый раз новых деток. С Сахаровой-директора началась традиция.
И дети пошли один за другим: сразу же Недостоевы взяли Юлю и Даню в 2006-м. Потом семья Бондарьковых пополнилась Машей и Оксаной Дашевскими. В 2008-м словесник Татьяна Ситникова взяла на воспитание погодков Диму и Алину. В число приемных родителей Кульнева по примеру школьных учителей попала доярка местного совхоза Садоха со своим Пашкой. И «урожай» 2011 года: Виталька Щербаков, сынок Сахаровой-повара.
Нина Константиновна Бондарькова, технический работник Кульневской школы, хотела одну девочку взять. А у нее сестра. Разлучать было немыслимо. Маше – 10, Оксане – 9.

– Оксана меня увидела первый раз, спросила сразу: «Мне собираться?». Маша не сразу решилась. Так что ездили в гости. Я уже и не надеялась на взаимность. А когда приехала и хотела спросить окончательно, Маша закричала: «Мама приехала за мной!» Оксана была в больнице, мы ее навещали, когда выздоровела, забрали. Была у них еще годовалая сестричка – думала взять ее через год после старших. А когда решилась, малышку уже удочерили другие...
Преподаватель русского Татьяна Сергеевна Ситникова пережила страшную личную трагедию. Было два сына, остался один. Три года назад посмотрела на коллег и решилась на Диму и Алину. Татьяна Сергеевна начинала обучение с чистого листа: «Ребята из цветов знали только желтый и зеленый, о буквах-цифрах речи не было к 1-му классу». Ей, наверное, тяжелее всех тянуть своих – как маме и учителю. Зато у ребят есть личный адвокат: родной сын Татьяны Сергеевны, 20-летний выпускник техникума:
– Я ругаю их, а он меня! Очень их любит и защищает. Если приедет откуда, им гостинцы. И побалуется с ними, и в прятки сыграет. Сын уедет, конечно, ищет в Брянске подходящую работу, а мы будем дальше расти да воевать.

Через край

Снова у мам-учительниц жизнь до краев наполненная. Где-то и через край. Первый день – все вспоминают – огромное детское счастье от простых вещей: тепло, еда, покой. Потом начинаются нюансы.

Галина Леонидовна Сахарова вспоминает первый год:
– Я и плакала: «Господи, что я наделала!» Мне, учителю, вдвойне тяжело, если ребенок не понимает по учебе. А у него свои гены: не дано ему, может быть. Не дается Илье таблица умножения – мне горе. Дочь моя старшая занимается с ним – у нее получается. Зато он танцевать любит. Я бы его в музыкальную школу, но какая в селе музыкалка?
Было и детям тяжело: Катя на окна кидалась, за руки ее держали я и мать моя. «Успокойся, успокойся!», – капель накапаю. А вот как-то разоблачила ее, что купалась в речке одна. Маленькая же еще, ну, как что случится! Говорю: «Я на тебя обиделась!» Она бух на колени и ползет за мной, головой бьется об пол: «Мамочка, прости меня, мамочка, прости меня!» Ей страшно, мне страшно...
У доярки Натальи Садоха первая реакция была: «Я троих вырастила, неужели не справлюсь!» А прошло время – плакала: «Наверно, отвезу». Всем миром утешали, поддерживали, беседовали с пацаненком. Директор искала к Пашке подход, про жизнь расспрашивала. И он показал ей резаные пальцы: «Папка мамку завалил, ножик занес. Я подскочил, стал отбирать. Мамка вырвалась и убежала». Родители пили один другого горше... Это общая для всех история. Директорская Катя вспоминает, как отец бил мать вожжами – та пропила последнюю в доме банку сала.

Нина Константиновна Бондарькова рассказывает: первое время дети и родители не знали, как быть друг с другом:
– Мы проводили воду, я не разрешила девочкам трогать краны. Но им надо же было попробовать: сорвали кран – залили кухню. Хотели помочь. Зато теперь все умеют, знают, помогают.
Математичкин Даня тоже непростой человек, хоть и твердый хорошист. Со слов Валентины Сергеевны Недостоевой, на него прыгает мел, притягивает асфальт. Снег виноват, что башмаки мокрые, гвоздь – что куртка порвана.
– Выпущу в школу ребенка, домой бежит поросенок. Вот над этим еще работаем.
Зато, когда в Украину к родне ездили, полночи тряслась над своим спящим поросенком. И в результате переложила с боковой полки к себе под бок. Чтоб не украли лихие люди.
Любовь кульневцев ко всем милосердствует и все переносит. И есть у них теперь много чего. Есть кого называть «мамой», а иногда и «папой». Есть кому научить чистить картошку, стирать, доить корову, полоть – и как же это, оказывается, почетно и зачетно! Даню еще и подростком-то не назовешь, а уже три года управляет трактором. Глядя на эту картину, громко вздыхает сахаровский (повара) Виталька, несмотря на свои два велика и компьютер. Девчонки могут пироги печь да борщи варить. А начиналось все с науки почистить яйцо.
Семья для этих ребят – сильное ощущение. Всякой шоколадкой Виталик делится с отцом-матерью. Катя с упоением возится с маленькой племянницей. Даня вышил сестре целого слона.
Из сочинения Кати: «Недавно наша семья пополнилась. Денис женился, теперь у нас есть маленькая племянница Дашенька»
«А вчера Катя говорит: «Я хочу взять твою фамилию», – сообщает Галина Леонидовна.

Пересечение и объединение

Сенное и Кульнево друг о друге не знают. Их связали журналисты. Но в чем-то эти параллельные миры пересекаются.
Когда в Кульневской школе осталось 22 ученика с учетом приемных даже, районный отдел образования стал готовить оптимизацию. Планировали сделать малокомплектную сельскую школу филиалом более крупной. И здание, и ученики остаются на месте, но школа лишается статуса юрлица, и закрыть ее проще.
14 марта созвонились с директором Натальей Сулиной – новости отличные: одна из мам, выпустив из школы своих двоих приемных, взяла еще троих. У другой сынок вернулся в родное село из армии. Учителя Сенного, они же – родители, школу отстояли. А значит и село спасли. Школу, впрочем, лишили юрлица, сделав филиалом, но не закрыли. И теперь уже вряд ли закроют. Поскольку мамы-учительницы придумали хитрость в Положении и Уставе: «Школу возможно закрыть только с согласия родителей учащихся». Чего и неведомым доселе кульневцам советуют.
Ведь школа в селе – это будущее, надежда. Здесь происходит все – от утренников до выборов. Вот нет сейчас в Кульневской школе интернета – «канал забрали на выборы». На наших глазах размонтировали выборные веб-камеры. Какие выборы без школы?!

В Кульневе у приемных почетная роль, смыслообразующая. Они – центр семьи, опора школы, надежда села. До них девочек в школе было только три. Сейчас девять. «Пополнившие баланс» тянут и успеваемость, и самодеятельность. Учителям есть на кого опереться. Энергичные во всем хотят участвовать. Очень важная персона – Маша: «Есть Маша – есть 8-й класс». Одна она в восьмом потому что.
– Тогда мы брали просто так, – говорит Валентина Недостоева – А теперь получается, что и школа существует благодаря нашим детям. И в нашей жизни есть смысл.
Директор улыбается:
– Я с работы домой бегом! Вместе картошку убираем, и поем, и плачем. А не было бы у меня Ильи и Кати, приходила бы в пустоту. И картошку не для кого было бы сажать.

Приемные дети Кульнева в рамках всероссийской акции «Я – гражданин России» готовили проект «Согрей теплом родительского сердца». Писали письма-сочинения, листовки расклеивали. В Жирятинском районе кульневский проект занял первое место. А в областном центре затерялся между проектом по остановкам и помощью бездомным животным. Зато после этой работы еще одна женщина взяла в семью приемного ребенка.
Математик Недостоева ведет урок сразу на две параллели: три шестиклассника управляются с дробями и целыми; единственная восьмиклассница Маша излагает на доске смысл пересечения и объединения множеств. Пишет на доске два слова-подмножества. Ищет общие буквы – пересечение. Все вместе – объединение.
Маленьким учитель объясняет:
– У нас есть число 3,6. Запятая что дает? Правильно, отделяет целое от части...
Быстрый Даня косится в мою сторону и вытягивает голову к источнику знаний. Вдруг спросят? Нельзя ему перед общественностью маму подвести.