История двести пятидесятая
Есть абсолютно недоступные моему пониманию финансовые нюансы. Например, купленные еще в эпоху московской жизни чудесные кожаные ботинки за 1300 рублей (конечно, сезонная распродажа, да и давно это было) и наклейка резиновой профилактики на их подошву в обувной мастерской за 950. По-моему, степень цен не сопоставима.
А как, скажите, может стоить плавание на кораблике по Босфору к далеким островам 2,5 турецкие лиры? Это один евро.
А мы плывем больше, чем полтора часа, причаливаем к разным живописным островкам, с палубы в какую сторону ни глянь – дух захватывает. А последний остров сохранен в идеально старинном состоянии, там передвигаются лишь на лошадях и велосипедах. Только у скорой помощи и полиции есть право мчаться на авто. Кругом белоснежные виллы с деревянными башенками, цветущие ярко-розовым или розово-алым кусты и густой, солоноватый от моря воздух.
То ли от встречи с морем, то ли от изобилия солнечного света, то ли от ощущения собственного тела в легкой, не обремененной тепловыми заморочками одежке, но я почти хмелею. Припасенные специально из Вены одноцентовые евромонетки то и дело летают в воду – к недоумению чаек, которые прошивают воздух, охотясь за кусочками булочек. Точнее, не булочек, а румяных пышных бубликов.
Известно ли кому, что печь их научились в Турции в эпоху двадцатых с подачи русских эмигрантов? Только маковую, по-купечески густую присыпку заменили расхожим азиатским кунжутом.
Про себя решаю, что непременно захвачу с собой парочку бубликов в Вену. Обистамбуленный и при том исконно российский такой привет – не может быть, чтобы его не оценили австрийские любители выпечки.
