История сто пятая
Про всеми обсуждаемый конец света мне как-то не приходило в голову задумываться. Молва донесла, что в какой-то российской глубинке население скупало гречку и растительное масло тоннами, а из австрийских газет узнала, что с такой же степенью доверчивости к календарю майя местные граждане затаривались аптечками и наборами «скорой помощи». У каждой нации свои четкие представления о последних днях планеты и том, от чего стоит в эти самые дни подстраховаться.
Сама я утром накануне 21-го проснулась задолго до рассвета и, забив на завтрак и даже утреннюю дыхательную гимнастику, отправилась перед школой в Starbucks наслаждаться любимым латте с соевым молоком.
В обнимку с огромной кружкой сидела у окна и наблюдала жизнь утренней Вены, недоумевая, как может вообще прийти в голову, что жизнь способна взять, да ни с того, ни с сего в одночасье кончиться.
А вечером у меня разнылся зуб, точнее, место, из которого его удалили в начале недели. Мгновенное и тщательное самообследование языком показало: десна явно напухла и напоминает надувной мини-матрасик. Ближе к ночи стало не намного, но хуже, теперь уже и глотать неприятно, и я стала предаваться размышлениям: возможен ли конец света в одном отдельно взятом теле? Ну что поделаешь, очень скверно я переношу боль, и героем-молодогвардейцем уж точно никогда бы не стала.
Пикантность ситуации, к тому же, заключалась в том, что на субботу мы с супругом запланировали отъезд из Вены аж до нового года. В дорогу с больным чем-то? Благодарю покорно.
И вот оно – утро 21-го! Выслушавший меня спозаранку муж в бубны от радости не забил, даже если бы оные музыкальные инструменты имелись у него под рукой в эту минуту. Тему забронированного отеля и связанных с ним планов мы нарочито сейчас не обсуждаем. Вместо этого он погружает меня в машину и везет в центральную зубоврачебную клинику. Я прикладываю руку к десне, пытаюсь понять, до какой степени мне реально больно, а заодно заготавливаю про себя немецкие слова типа «опухать» и «воспаление». И размышляю попутно, как не скучно со мной благоверному.
Рентгеновский снимок, который разглядывает молодой доктор и я вместе с ним, выглядит сюрреалистично. Пустые проходы в десне, идеально повторяющие форму корней удаленного зуба. Меня внимательно осматривает один, потом второй врач. Постукивают, чуть колют, задают вопросы. Посовещавшись, зовут докторицу с властным голосом. Объясняю и ей уже по третьему кругу про свои заморочки. И тут слышу окончательный вердикт: «Все у вас в порядке. Ситуация нормальная, воспаления нет, а опухоль скоро спадет».
Пауза. Тишина. Как-то мгновенно проходит нытье в десне. И я чувствую себя почти Томом Сойером. И реально осознаю, что ведь и впрямь не болит ни фига. Вот чудеса! А как же ночные бдения, полу бессонный рассвет и всякие мои «с большой нежностью, потому что скоро уйду от всех…»? Вот тебе и конец света в отдельно взятом теле.
Иду по коридорам клиники радостная, обещаю себе впредь быть не такой мнительной и стараться адекватнее оценивать ситуацию. А еще – регулярно и без пропусков вести этот дневник, никогда не увиливать от утренней зарядки и заучивать по три, нет – по пять новых Deutsch слов ежедневно. И еще много-много всего. И жизнь, услышав мои трогательные обещания, как-то сразу устремляется в привычное русло. Налаживается.
