История триста двадцать седьмая
Мой ум, невзирая на йогу и прочие практики, все же в основе своей остается скроенным по западному образцу. То есть отпустить ситуацию – при определенных стараниях – умею, а вот присутствовать своим сознанием исключительно здесь и сейчас – не всегда.
А еще, согласитесь, непросто избавляться от состояния «мне всегда чего-то не хватает». И, если «зимою – лета» еще вполне понятно (кому охота на себя три пары одежек надевать), то со многими остальными спонтанными желаниями иной раз поделать что-то сложно. Они присутствуют, так или иначе.
Моя подруга Наташка рассказывала, как в детстве восхищалась своей зеленоглазой одноклассницей, ослепительной блондинкой. Наташка сидела за партой сзади, млела и уныло объясняла себе, что, дескать, никогда не будет у нее белокурых волос и изумрудного оттенка глаз.
Представляете, что ощутила моя подруга, когда, шагнув из нежного возраста в самостоятельность, перекрасилась в платиновую блондинку и приобрела линзы того самого, волшебного ярко-зеленого оттенка? Стала сама своей же воплощенной мечтой.
А у меня был другой пунктик – хотелось в Древнюю Грецию. Причем, чтобы и мифические герои присутствовали там непременно. Как сейчас помню подружку Кристину, учившуюся со мной в пражской школе, с которой мы обсуждали проекты собственной машины времени.
Первая: скульптурная группа эпохи модерна. Великолепный бронзовый Марк Антоний, восседающий в колеснице, запряженной львом и львицами. Понятно, что это вымысел, но до чего впечатляющий. Надо видеть, как одна из львиц ластится к благородному римлянину, и надо видеть, каким величественным равнодушием отвечает он на симпатию царицы зверей!
Сегодня тридцатый день лунного календаря. День подведения итогов за минувший месяц (отсюда и философские настроения, видимо), а еще – созерцания красоты. Думаю, что перед вечерней практикой йоги вполне можно отправиться проведать кентавров или Марка Антония. Еще сегодня рекомендуется отдать долги (уже!) и по возможности дарить людям радость. Интересно, этот мой монолог о любви к несуществующему и сказочному может быть приравнен к скромному источнику радости? Хотя бы для тех, кто тоже грезит мифами, например.
