Из какой шинели выросла Шанель

Она обожала (и, что гораздо важнее, умела) быть образцом для подражания. Внутренняя независимость, подкрепленная с годами отменным материальным достатком, позволяла Габриэль Шанель – она же Коко, она же Великая Мадемуазель – делать в эпохальные моменты жизни смелый и свободный выбор, будь то одежда, манера поведения или то, что принято именовать личной жизнью. Будучи возлюбленной герцога Вестминстерского, самого завидного и богатого холостяка Великобритании, в ответ на его предложение руки и сердца она лишь пожала плечами: «Милорд, в этом мире существуют уже три герцогини Вестминстерские, зачем увеличивать их число? А Коко Шанель – только одна! »

Не секс, но символ

Она осталась незамужней, независимой и непревзойденно великой особой в истории моды. Избавившей женщин от корсетов, подарившей им брюки, приталенные жакеты и юбки гораздо выше не только пола и щиколоток, но даже лодыжек. А еще – короткую стрижку. Между прочим, появлению последней мир обязан опять-таки независимому мышлению Шанель: однажды, собираясь в театр, она сильно пережгла волосы щипцами для завивки и… просто обрезала пряди, явившись в зал с невообразимой по тем временам прической, ставшей ультрамодной через считанные дни.
А мир парфюмерии? До Великой Мадемуазель дамы благоухали по типу моно: или розой, или жасмином, или ирисом, но никогда – как искусно подобранная композиция из любимых цветов. Ее же духи «Шанель № 5» состояли как минимум из 80 различных запахов, она создала «духи для женщины, которые пахнут, как сама женщина». И не случайно позже Мерилин Монро объявила, что, отправляясь в постель, надевает на себя… лишь каплю «Шанель № 5».
Саму Габриэль невозможно причислить к разряду секс-символов, зато ее отменный вкус проявлялся и в выборе мужчин. Обладая невероятно притягательной харизмой, остроумием и до преклонных лет гибкостью подростка, она легко привлекала внимание интереснейших представителей сильного пола своей эпохи. Многие из них были гораздо моложе законодательницы мод, что совсем не мешало им терять голову и от души опьяняться шармом Великой Мадемуазель.
В оккупированном немцами Париже между боссом гитлеровской внешней разведки Вальтером Шелленбергом (помните сего не по-фашистски обаятельного персонажа с голосом кота-Матроскина в исполнении Олега Табакова плюс их рабочий альянс с бессмертным Штирлицем?) и Коко вспыхнул поистине головокружительный роман. В очередной раз наплевав на условности, она безоглядно отдалась чувствам… Гораздо позже, получив упрек в коллаборационизме (предательстве) и чуть ли не в сотрудничестве с гестапо, Шанель лишь усмехнулась: «Когда женщина моего возраста обзаводится любовником, который моложе ее на пятнадцать лет, она интересуется его национальностью в самую последнюю очередь! »
Ее остроумие, кстати, выдерживает любую критику. Чего стоит, например, утверждение: «Чтобы быть незаменимой, нужно все время меняться». Или: «Старость не защищает от любви, но любовь защищает от старости». А еще знаменитое: «Все в наших руках, поэтому никогда не стоит их опускать».

Из грязи в князи

Сама Коко никогда не опускала руки – у нее были на то веские причины. Эта дама, чей годовой доход в расцвете славы составлял 160 миллионов долларов, провела детство в вопиющей бедности и в условиях сиротского приюта. Она родилась 19 августа 1883 года в Сомюре. Кстати, уже став особой зрелых лет, но выглядящей безупречно, она будет утверждать, что появилась на свет в 1893. Стоит ли упрекать законодательницу мод в стремлении быть моложе ммм… почтенного возраста?
Отец Габриэль был бродячим торговцем, разъезжавшим по городам и весям беспечной Южной Франции с лентами, бусами и прочим галантерейным скарбом. Мать умерла, когда девочке исполнилось двенадцать, и папаша сразу счел свое потомство обузой –сбежал куда глаза глядят, будучи не в силах променять вольницу реализатора безделушек на участь вдовца, самоотверженно воспитывающего деток.
Можно лишь догадываться, как мучилась осознанием своей беспомощности, фактического сиротства и нищеты девочка. Мотивация к тому, чтобы стать богатой, преуспевающей и востребованной, у нее сформировалась уже тогда. И потому, даже получив неплохие навыки швейного дела в приюте, Шанель решает не орудовать иголкой и ниткой в расцвете девических лет и не стоять за прилавком магазина одежды, а попробовать себя в роли кафешантанной певицы. Голос был явно не оперный и даже не эстрадный, зато темперамента – хоть отбавляй! Очень скоро ее забавные песенки «Ko Ko Ri Ko» и «Qui qua vu Coco», стали чрезвычайно популярны среди офицеров, стоявших гарнизоном в Мулене. Особенно один припев, который исполнялся наиболее вдохновенно и с обязательной последующей имитацией петушиного крика. Именно он дал нашей героине прозвище – Коко. То самое, которое много позже станет самым богатым брендом в мире моды.
Кстати, на ехидные расспросы, почему ее модели одежды стоят так умопомрачительно дорого, Шанель обронит, что, по ее глубокому разумению, стоит пробовать отказывать себе в этой жизни во всем, кроме роскоши! Вместе с тем она станет одной из самых щедрых меценаток своего века и будет платить за всех многочисленных друзей совершенно бескорыстно, раздавая деньги с таким же жаром, с каким мечтала приобрести их в юности. Сергей Дягилев, например, решительно не мог понять, почему, подписывая чеки на внушительные суммы, французская кутюрье абсолютно ничего не требует взамен от участников русской труппы. Между тем знаменитые «Русские сезоны» в Париже своей материальной подпиткой были обязаны щедрости Коко совсем не в последнюю очередь.
Ларчик ее меценатства открывался просто: она обожала чувствовать, что может себе позволить не считать деньги, раздавая их кому вздумается. Своего рода компенсация за времена, когда на заре самостоятельной жизни она сполна вкусила прелести существования как бесправная содержанка, получая только то, на что хватало щедрости поклонника.

Мужчины в ее жизни

Первым из тех, кто согласился взять на себя расходы очаровательной Габриэль, стал состоятельный пехотинец Этьен Бальсан. Он увлек свою пассию не куда-нибудь, а сразу в направлении легендарного Парижа. Затем поселил в небольшом предместье и позволил впервые в жизни по полной программе насладиться бездельем: красотка до полудня валялась в кровати, пила кофе с молоком и читала романы. Она раз и навсегда поняла, что не создана для ничегонеделания. «Меня ничто так не утомляет, как отдых», – заявит Шанель впоследствии, когда работа станет частью ее самой, а вернее всей ее сущностью.
Но для того, чтобы действительно заняться серьезным делом, ей требовался капитал или как минимум основа. С капиталом не сложилось: Бальсану решительно не приходило в голову, что в осуществление планов его, казалось бы, такой ленивой возлюбленной действительно стоит вкладывать деньги.
Для Габриэль же возможность зарабатывать стала чем-то вроде идефикс. Эмоции уступают место расчету – она оставляет любовника ради его друга, богатого англичанина Артура Кейпела, который в силу своей живости и неугомонности получил среди друзей кличку Бой. Он согласен приобрести для Шанель в Париже шляпную лавку, чтобы дать ей возможность реализовать свои дерзкие мечты. К тому же он действительно любит Габриэль, и чувство это, похоже, взаимно.
Через смехотворно короткий срок любая парижская дама, в гардеробе которой не имелось шляпки от Шанель, считалась безнадежно отставшей от моды. Коко не просто мастерила головные уборы, она сочиняла их, превращая в шедевры вкуса и стиля. К тому же каждый из этих непременных в те годы атрибутов дамского гардероба создавался специально для будущей владелицы, с учетом особенностей ее лица, цвета волос, линии профиля. Успешной модистке становится тесен мир только шляп. Она понимает: пора вторгаться на территорию женской моды! Но как? Для профессионального пошива одежды из установленных традицией тканей у Габриэль нет соответствующей лицензии. И она поступает стопроцентно по-бунтарски: шьет оригинальные модели из джерси – мануфактуры, которую до той поры в женском гардеробе никто даже представить себе не мог. Успех сопутствует Шанель: она прославилась еще больше, стала располагать собственными средствами и поняла, что путь к богатству найден верно. Вскоре она открывает модную лавку в Биаррице и Довиле – на престижных курортах Франции.
«Есть время работать и время любить. Никакого другого времени не остается». Она считала так и жила в точном соответствии со своими убеждениями. Ее роман с Боем продлится около десяти лет и оборвется внезапно, в 1919 году: любовник погибнет в автокатастрофе. Шанель примчится на место трагедии и долго потом не сможет оправиться от пережитого и увиденного. На помощь Великой Мадемуазель придет самый лучший целитель – время. И, разумеется, ее удачливость – она познакомится с Великим (опять же!) князем Дмитрием Романовым, кузеном Николая II и племянником Александра III.
Статный, обаятельный, знаменитый (участник убийства Распутина) молодой человек, которому исполнилось целых 26 лет. А ей всего-то минуло 37. Неподражаемость Габриэль позволяет ей с самого начала выбрать верный тон в общении с представителем династического рода: «У меня новый автомобиль, но требуется шофер. Вы в состоянии домчать меня до Монте-Карло, князь? » Разумеется, он в состоянии.
Именно этому любовному дуэту мир духов обязан появлению «Шанель № 5». Дмитрий Романов как-то пригласил Габриэль заглянуть к своему знакомому парфюмеру Эрнесту Бо – идея принципиально новой мультикомпозиции запахов увлекла, и все, о чем попросила гостья, усилить в букете ноту ландыша. А дальше – хрустальный, изысканный в своей простоте куб флакона, оригинальное название – и вот уже не только Франция, но вся Европа покорена авангардным ароматом.
Она и сама была авангардна – с головы до ног. И в богемной среде чувствовала себя, как саламандра, пляшущая на язычках яркого пламени, – на равных общаясь с Пабло Пикассо, Жаном Кокто, Сергеем Дягилевым. Последний, кстати, высказался в том смысле, что Коко – единственная женщина на свете, на которой он женился бы, ни минуты не раздумывая. Можно себе представить силу притягательной личности Шанель, если вспомнить, что организатора «Русских сезонов» в определенном смысле интересовали исключительно стройные танцовщики. С другим авангардным персонажем той замечательной эпохи – композитором Игорем Стравинским – ее связала настоящая страсть. До такой степени нешуточная и не поддающаяся контролю, что ее невольными и немыми свидетелями стали чуть ли не все многочисленные слуги загородного особняка Коко.
Туда влюбленная Габриэль пригласила Игоря Стравинского (с супругой, между прочим, и детьми). Автор скандальной «Весны священной» незамедлительно прибыл с почтенным семейством, после чего, казалось бы, напрочь забыл о собственном матримониальном статусе. В комнате, где увлеченные хозяйка и гость наслаждались игрой на рояле, музыка то и дело смолкала, причем надолго. В конце концов терпению супруги Стравинского пришел конец: будучи не в силах прекратить музыкальные экзерсисы гения, она потребовала от него покинуть гостеприимный кров Габриэль. И в один из дней семейство отбыло: взвинченная до предела жена, детки, клетки с птицами и домашними животными. «Тра-та-та, тра-та-та – мы везем с собой кота».
Мир моды в очередной раз обогатился – шанелевские вышитые сорочки а-ля рюс и блузы без воротника несомненно навеяны ее романами со Стравинским и Великим князем Дмитрием. Так же, как позже, будучи любовницей герцога Вестминстерского, она вдохновенно черпала новые идеи для дамских костюмов из английского гардероба, причем мужского. Этот ее роман, затаив дыхание, несколько лет наблюдала вся Европа. «Моя настоящая жизнь началась, когда я встретилась с Вестминстером. Наконец я нашла плечо, на которое могла опереться, дерево, к которому могла прислониться», – признавалась Коко. Оранжерейные цветы, отправляемые ей из герцогских имений, прогулки на его яхтах, великосветские приемы. Но желание Вестминстера обзавестись наследником Габриэль в свои 46 лет выполнить не смогла бы и, зная об этом, напрочь отказалась от идеи брака с голубокровным британцем. Ее ждали новые открытия в мире моды, неизменные ножницы и всемирная слава. «Влюбляясь, я всегда полностью отдавалась своему чувству. Но когда мне приходилось выбирать между мужчиной и моими платьями, я выбирала платья. Я всегда была сильнее своих страстей; работа была для меня своеобразным наркотиком. Но я сомневаюсь, что стала бы известной всем Шанель без помощи мужчин…»

Храбрая портняжка

Известная уже действительно всем, она тем не менее решительно закрыла свои прибыльные магазины в годы войны. Годы бездеятельности (так несвойственной кипучей Мадемуазель) сменились эмиграцией в Швейцарию. Туда она отправилась вслед за своим возлюбленным Шелленбергом, готовая ухаживать за ним, серьезно заболевшим. На родину Шанель вернулась в 1954-м и довольно быстро организовала показ новой коллекции одежды, который закончился оглушительным провалом. Французы не захотели прощать ей ни связи с гитлеровцем, ни долгого отсутствия.
Возможно, любой другой и сдался бы в подобной ситуации, но только не наша героиня. Семидесятилетняя модельер с завидным упорством и непоколебимой верой в себя снова организовывает показы. Ее установка проста: мода может и должна меняться, но стиль, ее неподражаемый стиль обязан быть постоянным и узнаваемым.
И мир сдался. Он опять покорен, очарован и безоглядно увлечен гениальными творениями Великой Мадемуазель. Модницы Нового и Старого Света жаждут заполучить неповторимый твидовый костюм с тесьмой, прославленный к тому же Жаклин Кеннеди. Как известно, в день ужасного убийства своего мужа первая леди Америки была в суперэлегантном розовом – от Шанель. А маленькое черное платье, изобретенное гениальной француженкой, по сей день непременный атрибут гардероба любой уважающей себя особы. Это такая же классика, как простроченная квадратами дамская сумочка через плечо, как самые знаменитые в мире духи и элегантные брючные костюмы.
Габриэль была не только модельером, но и философом. Ее советы, обращенные к женщинам, можно публиковать отдельным пособием. «Пощадите себя ради самих себя. Щадите свои уши, щадите свои глаза, щадите свои мысли. Что вы слышали такого после полуночи, что вы считали бы ценнее собственного сна? Это всего лишь то, что вы так или иначе слышали, и к тому же раз сто. »
Сама Габриэль очень ценила собственный сон и считала, что он источник вдохновения и полноценной работы для последующего дня. Как, впрочем, и здоровый образ жизни, в первую очередь – умеренность в еде, которую Коко неизменно соблюдала на протяжении всей своей жизни. В 87 она была чрезвычайно энергична, полна идей и отменного чувства юмора. Носила на шее ножницы на тесемке и продолжала создавать шедевры исключительно с их помощью. Шанель никогда не рисовала выкройки – когда ее посещала новая идея, она сразу набрасывалась на ткань.
Скончалась Габриэль 10 января 1971 года в номере парижского отеля Ritz. Тихо отошла в мир иной, оставив лаконичные костюмы, революционные открытия и советы себе подобным. Говорят, на момент смерти в личном гардеробе Коко было три костюма: «Нужно безжалостно убирать все то, что чрезмерно! » А ее последними словами якобы были: «Вот так нас и оставляют подыхать».

Яна Изотова