История восемьдесят девятая

Никогда не стоит торопиться с выводами. И уж тем более пытаться в пылу эмоций что-то исправить в человеке, особенно в том, который дорог.

В день нашей свадьбы были и волнение, и суета, и даже спешка. В какой-то момент я вдруг обнаружила или осознала, что мой жених не преподнес мне пышный букет. Можно ли такое представить? Удержаться от самой предсказуемой женской реакции – с ее шумовыми эффектами и театральной зрелищностью – я сумела. Слова не проронила: ни с воспитательной целью, ни с какой бы то ни было вообще.

История восемьдесят восьмая

Глубокая осень – время поедания гусей. В Вене вообще традиционно и ревностно соблюдается особое гастрономическое посезонье. Меню кафе и ресторанов непременно включает в себя что-нибудь актуальное.

Летом это спаржа, позже – лисички. Преимущественно в соусе. Им на смену приходит тыква, из которой готовят чудесные супы и рагу. Начиная с октября можно отведать каштановое пюре, а на площадях и у входов в парки в воздухе витает аромат жареных каштанов. Их запекают на решетках и продают в маленьких бумажных фунтиках по 6 или 9 штук. Каштаны держатся долго, почти всю зиму.

История восемьдесят седьмая

Буйволиная моцарелла еще пузырится, под ней алеет томатный соус, в центре трилистник базилика. На днях мне сообщили, где в Вене можно поесть самую вкусную пиццу.

Фанаткой ее я не была никогда, но неопределенное перед грядущим полнолунием настроение, долгая мрачная серость конца ноября вокруг – отчего бы и не попробовать? И вот сижу перед большой круглой лепешкой: помимо прочего на ней несколько темных кружков поднявшегося и обуглившегося в правильной печи теста. Приготовлено так, что и неаполитанцы не найдут, к чему придраться. Но… мои вкусовые рецепторы явно не в состоянии оценить это чудо.

История восемьдесят шестая

Мой последний приезд в белокаменную был недолгим. Двух дней хватило, впрочем, чтобы пообщаться с подругами (ни много ни мало, а повидала я пятерых), что-то перетереть, над чем-то похохотать, чему-то искренне удивиться.

С моей первой студенческой подругой Наташкой мы решили побродить по любимому старому центру, навестить родные места, где обитали и так наивно зажигали в пору милой юности.

История восемьдесят пятая

Фрау Урсула, наша преподавательница, приглашает меня на «чашку поболтать». Мы встречаемся воскресным пополуднем в кафе, расположенном в здании венской оперы. И буквально немеем от шума, стоящего вокруг.

Кафе небольшое, и занят в нем каждый столик. Разодетые, элегантные дамы и господа активно подкрепляются, болтают, пьют вино, а фрау Урсула чувствует себя смущенной. Ей по вкусу заведения с небольшим количеством посетителей – именно в таких ощущается уют – к тому же немного неловко передо мной.

История восемьдесят четвертая

Хандра. Слово чрезвычайно выразительное. Она, случается, накатывает то ли без причины, то ли совсем наоборот.

Одна моя подруга, чрезвычайно умная и к тому же рассудительная (эти качества совпадают далеко не всегда) сказала как-то в ответ на мое признание в плохом настроении: «Невозможно каждый день просыпаться, давясь от хохота, и с песнями выбегать на балкон делать зарядку!»

История восемьдесят третья

Она играет и играет – скрипка в одной из квартир на нашей площадке.

Я как-то узнала, что там живет девушка из Японии (возможна, впрочем, другая версия – из Кореи. Приватность жизни здесь соблюдается ревностно, и любая информация о себе исключительно при себе же и держится).