История шестьдесят вторая
Начало трудовой (она же учебная) недели. В рамках знакомства с культурой страны мы движемся всей группой в музей-квартиру Моцарта.
Он арендовал ее четыре года, когда вкусил первые плоды своего успеха в Вене. Рядом со Штефансдом, главным собором города – в те годы такая квартира в четыре комнаты (причем в Европе всяко-разно кухни и ванны, а то и столовые счету не подлежат) стоила серьезных денег.
Но от былого великолепия не осталось ровным счетом ничего. Вниманию туристов предлагают лишь фото, копии документов или информацию к размышлению как то: от чего же все-таки скончался великий композитор? Этого действительно не знает никто, а версий и даже показаний врачей существует множество. Стрептококковая инфекция, бронхит, отравление ядом и даже болезнь, которой награждаются наиболее ярые поклонники Венеры.
Сами комнаты маленькие, расположены по кругу дома, и назначение их в точности неизвестно. Была здесь спальня или детская? Прихожая или столовая? А где же, собственно, помещалась прислуга?
Выражение лиц у моих одногруппников чрезвычайно умное, а то и пытливое. Похоже, им нравится разгадывать исторические ребусы. Каждый держит у уха аппарат-аудиогид, по команде которого перемещается из комнаты в другую.
Что до меня, то я не ищу ответы ни на какие вопросы, а с удовольствием разглядываю клавесин той эпохи да огромное собрание нот композитора, роскошно переплетенное в алый сафьян. Да еще вид из окон впечатляет: узкие средневековые улочки и булыжная мостовая – в наше время такую квартиру непременно окрестили бы панорамной.
Мне почему-то так приятно стоять у деревянного подоконника и смотреть. Стулья-обои-кровати не сохранились, но то, что из окна Вольфганг Амадей Моцарт наблюдал когда-то почти то же самое, что я сейчас, это точно.
