История двести семидесятая
Богата психологами австрийская земля. Не один только Зигмунд Фройд (все вот, увы и ах, никак не доберусь до его музея-квартиры) открывал законы, до некоторых времен человечеству неведомые.
Сандра, жизнерадостная преподавательница, проводившая у нас уроки в пятницу, рассказывает, что имеет смысл почитать книги Пауля Вацлавика. Например, «Как стать несчастным без посторонней помощи». Говорит, что ей как истинной венке одного названия было достаточно, чтобы купить книгу сразу же. И, разумеется, она не разочаровалась, а была в восторге.
Вообще, тема психологии в этой стране заслуживает отдельного рассказа, и когда-нибудь я непременно на него сподвигнусь. Чего стоит один только burnout, сложно-переводимый как «синдром эмоционального выгорания», с которым сначала уходят на больничный, потом берут отпуск за свой счет, а потом долго-предолго восстанавливаются.
Но пока о Вацлавике. Он автор оригинальной теории о коммуникации, которая включает в себя пять постулатов. Первый звучит так: человек не может не коммуницировать с другими. Сандра, судя по всему, действительно психологом восхищена, была даже однажды на его выступлении в огромном концертном зале. Сцена, микрофон, мужчина, этот микрофон держащий. Более ничего. И все два часа – она поймала себя на этом уже после встречи – ее внимание было поглощено только тем, что говорил аудитории Вацлавик.
Глядя на эту общительную и жизнерадостную преподавательницу, представить, что и у нее был burnout, кажется невозможным. Между тем она сама говорит об этом, пожав плечами и немножко даже бравируя: ведь справилась же!
Не знаю, куда пошли-поехали мои одногруппники после окончания занятий, а я решила осуществить давно задуманное. Не квартира-музей знаменитого психиатра, нет. Направляю свои стопы в библиотеку. Давно собиралась туда записаться, вполне разумно (последнее не такое уж и частое явление в моей жизни) рассуждая, что всех книг, которые хочется прочитать, все равно не скупишь.
Сколько себя помню, обожала читать. Звучит бредово – в школе могла сбежать с уроков и отправиться не в кафе-мороженое или кинотеатр, а в центральную библиотеку. Заходила в зал каталогов, доставала деревянные ящички с бесчисленными картонками и, млея от сознания, какое это богатство, вдумчиво их перебирала, отыскивая какую-нибудь совсем уж редкую книгу.
Конечно, никаких таких каталогов в нынешних австрийских книжных сокровищницах не наблюдается. Вежливая фрау, внесшая меня за определенную плату в члены библиотечного сообщества, объясняет, что наличие книги в доступе проверяется в компьютере. Кто бы сомневался? И, между прочим, именно в этой библиотеке труды Пауля Вацлавика все сейчас у читателей на руках.
Это понятно, как и озвученные мне правила пользования. Но без культурологического изумления все равно не обходится. Знаете, почему?
Сеть городских государственных венских библиотек централизована. Проще говоря, я беру книгу в этом филиале (21 день пользования, срок можно продлить по телефону, задерживать просто так никому, кто не знаком с австрийскими порядками, не рекомендую – система штрафов работает четко и отлажено), а сдаю эту же книгу в любом другом, для меня удобном, месте.
Всего таких библиотек по городу больше двадцати – и каждая к услугам пользователя в любой из будних дней. Правда, продвинуто? Учитывая книжную тематику, позволю себе выразить собственные сопутствующие эмоции тоже в литературном духе – ситуацией навеяло: «Ай да Пушкин, ай да сукин сын!»
