В прошлой жизни была патрицианкой

  • 08 августа 2013 |

История двести двадцать восьмая

За что мы ценим наших подруг? Помимо всего важного прочего, за умение оказываться на одной волне со всяко-разно тончайшими нюансами понимания и общения. Последние, кстати, наводят меня на мысль, что вряд ли я когда-нибудь вообще обрету возможность наслаждаться беседой с кем-то из своих австрийских подруг так, как это происходит с русскими.

Вот из недавнего. Моя проверенная еще со студенческих времен Наташка в последние лет десять, а то и пятнадцать впахивает так, как папе Карло и не снилось. У нее нет ни минуты свободной, и это еще при том, что трудится она в журнале на дистанционке. То есть в режиме «работа-дом» она не носится, но и без этого ей хватает.

В последний раз я выцепила ее в чате скайпа пару-тройку дней назад и осведомилась: «Как дела?». Наш дальнейший диалог заслуживает того, чтобы быть приведенным.

– Как обычно. Встала сегодня в 4.30, чтобы успеть из Москвы на дачу до начала рабочего дня. Вчера был офисный день, и я была на работе. Примчалась на вокзал к 7, чтобы узнать, что все электрички отменили до вечера. Ремонт. Вернулась домой, ровно в 10 включила комп и принялась за дело – никто и не догадался, как я с утра носилась. Теперь поеду на дачу уже поздним вечером.

– Крутой у тебя замес!
– Судьба видно такая – бобиком бегать. Видимо, в прошлой жизни я была знатной патрицианкой без склонности к полноте.
– Наташка! Я тебя люблю.
– За что?
– За патрицианство. Так и вижу нас в венках из душистых роз на соседних ложах. Кругом смуглые широкоплечие рабы носят блюда со сластями. А мы вкушаем и только еще больше стройнеем.
– Ага, и спим, когда захочется. И просыпаемся не опухшие, а свежие, как утренние цветы.
– Только так. Ты дремлешь под шум волн до полудня, а я плаваю перед поздним патрицианским завтраком. И потом снова возлежим в залах, где курится фимиам в честь нашей вечно юной красы!
– Затем прогулка по прохладной оливковой роще, и мускулистые арфисты в кустах!

На этом месте я захохотала в голос к явному недоумению посетителей утреннего венского кафе. Нет, не зажигать мне словесно так ни с кем и никогда в австрийских землях точно. И хотя примазываться к Наташкиной карме у меня нет оснований, но уж больно славно перетереть вот так иногда. Сегодня, кстати, опять увидела ее зеленый огонек в скайпе.

– Как жизнь у благородных патрицианок?
– Только что перестирала на даче все постельное белье, и это без машинки. И вдруг выяснилось, что номер журнала в срочном порядке подрос на 8 полос. Два материала надо сделать срочно. Вот так, вытерев руки о подол, кинулась к компу и сижу, молочу, как сумасшедшая.

Спору нет, подруга моя оттягивалась в прошлом рождении по полной. Только и делала, что наслаждалась копчеными соловьиными язычками и фалернским столетней выдержки. Сдается мне, сама Клеопатра чувствовала себя дворовой девкой, когда ей доносили о Наташкиных оргиях.

Наверх