Заблудилась в трех соснах

  • 26 декабря 2012 |

История сто девятая

Как можно заблудиться на равнине в туристическом месте? Между тем, мне это удается. Потому что, сколько себя помню, заполучая тетрадку в линейку, нет-нет, да и принимаюсь писать в ней поперек.

Наездившись по идеально обустроенной (австрийский Ordnung) лыжне, понимаю, что мне не хватает романтически опушенных снегом елочек, заснеженных тропинок и прочего не столь регламентированного пространства. Сворачиваю с накатанной трассы и еду вдаль – в сторону леса, прокладываю себе дорогу между редкими шале, пока не обнаруживаю, что их дворы аккуратно огорожены проволокой, иногда колючей.

Попетляв, как партизан, все равно умудряюсь выйти к небольшой еловой роще с ручьем и карабкаюсь вверх по склону, умиляясь дикой природе вокруг. Когда понимаю, что рыхлить сугробы надоело, разворачиваю лыжи и лечу вниз к равнине, где пролегает трасса. На беговых лыжах скользить вниз одно удовольствие и, разогнавшись, я не сбавляю темп. Какое-то время наслаждаюсь бегом, а потом начинаю высматривать поворот направо: он должен находиться между двумя холмами, за которыми наш отель.

Поворота нет. Еду. Устала уже. И тут до меня доходит, что, сколько видно – только горы и какая-то речка. То, что через нее я не перемахну, это точно, и когда горы закончатся, тоже неизвестно. Что дальше? Лыжня исправно уходит за горизонт, но ни одной живой души поблизости нет.

Утирая лыжный пот (пардон), начинаю звонить мужу. Признаюсь ему, что заплутала. На резонный вопрос – а где я? – сказать толком ничего не могу. Потому что ориентиров-то нет. Плато и горы. Супруг, по случаю легкого насморка гуляющий где-то без лыж, советует мне просто развернуться, набраться терпения и ехать обратно. Легко сказать! И подустала я, и обидно мне. Но делать-то нечего. Еду.

Потихоньку местность приобретает жилые очертания, уже и лыжники навстречу попадаются. Поворота между холмами все нет, и тут звонит муж. Говорит, что видит меня и машет мне рукой с террасы какой-то избы. Кручу головой на 180 градусов, как герой мульфтильма. Ура! Вижу вдали своего сокола.

Как выясняется, он еще и чай там пьет, поэтому лечу в сторону от лыжни к нему на всех парах. И что за чудное место вижу: старый сруб темнющего дерева, из динамика несутся народные мелодии, а внутри три комнаты со струганными лавками и полотняными рушниками на стенах. Бородатый хозяин всего этого благолепия важно принимает у меня заказ на чай и попутно расспрашивает, нравится ли мне Рамсау. На радостях, что нашла дорогу, мужа и сейчас еще чайком согреюсь, я хвалю все на свете и снова выхожу на террасу.

Потом, прихлебывая, рассказываю страшную историю про то, как заблудилась, бродила вдоль ручья и какой густой еловый лес нашла. В моем повествовании не хватает, пожалуй, только встречи с хищником, поэтому, чуть поколебавшись, задумчиво добавляю, что видела на снегу следы – кажется, волчьи. Перебор – по лицу мужа видно. Таких зверей тут точно не водится. Но как потерявшейся, а потом счастливо нашедшейся, мне это прощается.

Наверх